Колыма: Сумеречная зона. Призрачная Колыма: Сколько в Дальстрое было лагерей и тюрем Колымская тюрьма

В начале февраля 1932 года в бухту Нагаева прибыло руководство Дальстроя во главе с Эдуардом Берзиным, а в июне-июле пароходы в массовом порядке стали доставлять заключенных.

В начале июля 32-го рядом с речкой Магаданкой (на месте нынешней улицы Пролетарской) появился "ситцевый городок" и впоследствии стал прообразом строящегося города. В 60-ти палатках расположились тогда добровольцы… Но именно в это время Берзин, создав основу Дальстроя, отправился в Москву со своим планом колонизации Колымы и строительства Магадана.
По его распоряжению в районе Дукчи появились первые лагерные пункты. Они-то и стали началом УСВИТЛа - Управления Северо-Восточных исправительно-трудовых лагерей.



В блогтуре на руднике "Днепровском". Фото Дмитрия dimabalakirev Балакирева

На этот раз я не стану говорить о причинах создания в СССР ГУЛАГа и количестве заключенных, погибших на Колыме. Скажу только, что имя им - легион. И, чтобы представить, по какой земле мы ходим, предлагаю читателям отправиться в путешествие по… лагерным местам. В описание не вошли Чукотка и Усть-Нера, приводятся данные по наиболее крупным лагерям.

Берлаг
Организован 28.02.48, закрыт 25.06.54 - все лагерные подразделения переданы УСВИТЛу.
Административный центр - Пестрая Дресва в заливе Шелихова, название - "Береговой лагерь".

Производство: подземные и поверхностные работы на предприятиях горнопромышленных управлений, в том числе обслуживание Янского ГПУ; горнорудных комбинатов с одноименными рудниками и обогатительными фабриками при них (им. Белова, "Бутугычаг", "Хениканджа", № 2 Тенькинского ГПУ, им. Лазо, "Аляскитовый" Индигирского ГПУ), Омсукчанского горнорудного комбината с рудником "Галимый" и обогатительной ф-кой, Утинского золоторудного комбината с приисками "Холодный", "Кварцевый" и участком "Петрович"; кобальтового комбината "Каньон", рудников и приисков с обогатительными фабриками ("Днепровский" и им. Чапаева, им. Матросова (в 1949-1950 г.г. - им. Берия), приисков: им. Горького и "Челбанья".
Заключенные Берлага обслуживали также объекты Первого управления Дальстроя в Магадане; строит. объекты Гостреста "Колымснаб", "Промжилстроя", управления местных стройматериалов, СМУ и управления связи, вели ремонтные, лесозаготовительные работы, строили жилье в Магадане.

Численность:
1948 - 20 758;
1949 - 15 3787;
1950 - 23 906;
1951 - 28 716;
1952 - 31 489;
1953 - 24 431;
1954 - 20 508.

Обогатительна фабрика имени Чапаева.

Заплаг
Организован 20.09.49, закрыт 30.12.56.
Административный центр - п. Сусуман.

Производство: работа на золоторудных приисках "Комсомолец", "Стахановец", "Фролыч", "Отпорный", "Скрытый", "Большевик", "Центральный", "Широкий", "Беличан" (б. "Куронах"), им. Чкалова, "Перспективный", "Ленковый", на оловянных рудниках "Курбеллях" и "Барыллыэллах", на обогатительной фабрике месторождения "Курбеллях", расширение рудников и обогатительных фабрик на месторождениях "Курбеллях" и "Барыллыэллах", добыча оловянной руды на приисках "Надежда", "Центральный" и "Отпорный", работа на золоторудных приисках им. Чкалова, "Контрандья", "Ударник", "Челбанья", с/х работы в совхозе "Сусуман", обслуживание Сусуманского рем. завода и автобазы, строит. и дорожно-строительные работы, лесозаготовки, строительство и обслуживание кирпичного завода в Сусумане.

Численность:
1951 - 16 585;
1952 - 14 471;
1953 - 9708.

ИТЛ "Промжилстрой"
Организован между 01.09.51 и 20.05.52, закрыт после 01.01.54. Реорганизован не ранее 20.05.52 - из ЛО в ИТЛ;

Производство: промышленное, жилищное и дорожное строительство, работа на лесозаводе, кирпичном заводе, каменном карьере.

Численность:
1952 - 31644.

Маглаг
Организован не позднее 01.02.51, закрыт 13.06.56.

Производство: сельскохозяйственные работы, дрово- и лесозаготовки, выработка кирпича, обслуживание городского хозяйства, промкомбината, пищекомбината, авторемонтные работы, обслуживание Магаданской железной дороги, Дома младенца. В 1951 г. в Магадане з/к работали на более чем 200-х объектах, в том числе на строительстве горкома партии, редакции газеты "Советская Колыма", Дома пионеров и т. д.

Численность:
1951 - 13 6042;
1952 - 9401;
1953 - 4756.

Севлаг
Организован 20.09.49, закрыт 16.04.57.
Административный центр - пос. Ягодный (ныне Ягодное).

Производство: работы на приисках "Бурхала", "Спокойный", "Штурмовой","Туманный", "Хатыннах", "Верхний Ат-Урях", "Дебин", "Верхний Дебин", "Тангара", "Горный", "Мякит".

Численность:
1951 - 15 802;
1952 - 11 683;
1953 - 9071;
1954 - 8430.

Поселок Мальдяк . Фото Евгения drs_radchenko

Севвостлаг
Организован 01.04.32, закрыт не ранее 20.09.49 и не позднее 20.05.52.
Административный центр - сначала, с 01.04.32 г., пос. Средникан (ныне Усть-Среднекан), затем - г. Магадан.
Самый большой и самый главный лагерь Колымы. Несколько раз реорганизовывался. В него "вливались" и уже перечисленные выше ИТЛ.

Производство: обслуживание работ треста "Дальстрой": разработка, поиски и разведка золоторудных месторождений на территории Ольско-Сеймчанского района, строительство Колымской трассы, добыча золота в бассейнах Колымы и Индигирки; разработка нескольких десятков приисков и рудников - "Штурмовой", "Пятилетка", "Ударник", "Мальдяк", "Чай-Урья", "Юбилейный", им. Тимошенко… Поисковые и разведочные работы в Колымо-Тенькинском, Кулинском, Суксуканском, Дерас-Юнегинском и Верхне-Оротуканском оловоносных р-нах (в том числе с попутной добычей на коренных месторождениях "Бутугычаг", "Кинжал", "Пасмурный" и на россыпных - "Бутугычаг" и "Таежный"). Продолжать можно до бесконечности. Вся Колыма и Чукотка находились во власти Севвостлага.
Кроме этого - строительство и обслуживание ряда тепловых электростанций (Аркагалинских, Магаданских, Певекской, Иультинской, Тенькинской, Хандыгской и др.), строительство гидроэлектростанции на озере Джека Лондона, автодороги на Теньку. узкоколейной ж.д. Магадан-Палатка, работа во ВНИИ-1 МВД, строительство аэродромов, судостроительных и судоремонтных заводов на Колыме и в бух. Нагаева, жилищное и коммунально-бытовое стр-во в Магадане…

Численность:
1932 - 11 100;
1934 - 29 659;
1938 - 90 741;
1939 - 138170;
1940 - 190 309;
1945 - 87 3358;
1948 - 106 893;
1950 - 131 773;
1951 - 157 001;
1952 -170 557.

Теньлаг
Организован 20.09.49, закрыт 29.06.56. Административный центр - пос. Усть-Омчуг.

Производство: работа на приисках "Гвардеец", им. Гастелло, им. Ворошилова, геологосъемочные и геологоразведочные работы (в том числе подземные) Арманского, Бутугычагского, Хениканджинского, Кандычанского, Урчанского и Порожистого месторождений, геологоразведочные работы на Инском и Маралинском месторождениях, добыча золота на приисках "Лесной" и "Золотой", работа на руднике и обогатительной фабрике "Урчан", горнодобывающие работы на приисках "Дусканья", "Пионер", им. Буденного, "Ветренный", "Бодрый", им. Тимошенко, руднике "Хениканджа", лесоразработки.

Численность:
1951 - 17990;
1952 - 15517;
1953 - 8863.

Юзлаг
Организован 20.09.49, закрыт между 01.01.54 и 17.03.55. Реорганизован:между 22.05.51 и 20.05.52 – из ЛО в ИТЛ3. Административный центр - пос. Нижний Сеймчан.

Производство: работа на прииске им. 3-й Пятилетки, добыча олова на руднике "Верхне-Сеймчанский", расширение обогатительной ф-ки на руднике "Днепровский", добыча золота на прииске "Ороек", разведка на месторождениях им. Лазо, им. Чапаева, им. 3-й Пятилетки, "Суксукан", "Днепровское", в том числе подземные горные работы, строительство Днепровской ЦЭС, ЛЭП Днепровский-Хета, автодороги от 286-го км Колымской трассы до Днепровского комбината, добыча олова на руднике "Суксукан", лесозаготовки, сенозаготовки, обслуживание автотракторного парка.

Численность:
1951 - 5238;
1953 - 2247.

Омсукчанлаг
Организован не позднее 01.02.51, закрыт 13.06.56. Реорганизован между 22.05.51 и 20.05.52 - из ЛО в ИТЛ. Административный центр - п. Омсукчан.

Производство: работа на рудниках "Верхний Сеймчан", "Хатарен", "Галимый", строительство автодорог Герба-Омсукчан, Пестрая Дресва-Омсукчан, ЛЭП Омсукчан-Останцовый, обогатительных фабрик № 7, 14, 14-бис, добыча олова и строительство обогатительной ф-ки на руднике "Останцовый", ЛЭП Галимый-Останцовый, работа на угольной шахте.

Численность:
1951 - 8181;
1953 - 4571.

Подготовил Анатолий Смирнов.
По материалам Мюнхенского института по изучению истории и культуры СССР,
приказам и распоряжениям ОГПУ, НКВД, МВД, исследованиям С. Сигачева,
материалам Гос. архива РФ, ГИЦ МВД, ИЦ УВД Магаданской области.

Что происходило на Колыме в 70х-80х? Часто возникали споры, сколько всего заключенных в СССР, назывались фантастические цифры от тридцати миллионов до трехсот тысяч, статистика вся засекречена.
В Магаданской области на 400 000 населения 1 лагерь общего режима, 1 усиленного, 3 строгого, 1 особого, 1 колония-поселение, 1 колония для алкоголиков, 1 лагерная больница, 2 следственных тюрьмы и около 20 камер предварительного заключения, причем женщин, несовершеннолетних и тех, кто получил "крытку", отправляют на "материк". Общее число заключенных, по самым осторожным подсчетам, около 6 000, то есть 1,5% от всего населения. По Свердловской области я мог провести более косвенные подсчеты, получалось от 1 до 1,5%. Если эти данные экстраполировать на весь Союз, получится около трех миллионов заключенных, не считая "химиков", ссыльных, административно-высланных, лиц под административным надзором и с ограничениями в связи с судимостью.
ИТК 261/3 Талая относилась к общему режиму.

Среди известных ЗК на Талой чалился диссидент писатель-публицист Андрей Амальрик

"Уже темнело, когда машина остановилась у вахты. Я увидел двухэтажный побеленный барак, забор, колючую проволоку сверху, шлагбаум и маленького солдата с плоским лицом.

— Погорячился парнишка — понаписал чего не надо, — сладким голосом сказал дежурному офицеру скопческого вида нарядчик, записывая мою статью и срок в амбарную книгу. Услыхав через несколько дней по радио передачу обо мне - конечно, весьма нелестную, — он пришел в восторг, что сидит вместе с человеком, о котором говорит московское радио, и хотел поддерживать со мной хорошие отношения, от чего я уклонился. Среди приближенных к начальнику зэков, своего рода лагерного истаблишмента, как среди московского, тоже упорно держался слух о моих связях с КГБ. Из Москвы, с небольшим сроком и непонятным делом — и еще когда я был в дороге из обрывков офицерских разговоров создалось впечатление, что едет под видом зэка эмиссар КГБ проверять, какие условия в лагерях, как настроены зэки и администрация, вечная русская история, что "к нам едет ревизор".

Выйдя с вахты, я увидел поднимающуюся за сплошным забором сопку, поросшую редким лесом, как бы зеленый задник печальной

Промзона.

"В шесть был подъем — гремел и грохотал гимн в уши, а с восьми начинался развод на работу, в морозной мгле мы строились по пятеркам у ворот в промзону, ДПНК отсчитывал: первая, вторая... - и знакомая картина открывалась нам: разбросанные доски, железки, кирпич, бетонные блоки, лужи мазута. 1-й отряд работал в авторемонтных мастерских и на дизельной электростанции, 2-й — в мебельном цехе, 3-й — в деревообделочном цехе, 4-й — на лагерных стройках, 5-й — в хозобслуге и обувной мастерской. Мебельное производство было основным: я проследил процесс от сушки древесины до сборки, если такая мебель продержится год, то слава Богу, впоследствии купленный нами с Гюзель стол развалился меньше чем за год. Дерево везли за 100 км из колонии-поселения Буюнда и за 1000 км с Амура, привозная древесина была дешевле."
Амальрик А. А. Записки диссидента.

Если офицер, или вольнонаемный хотели, чтоб им сделали, скажем, кресло, они должны были пронести зэкам продукты, водку или деньги, которые опять-таки шли на продукты или водку. Гюзель и сейчас носит торбаза - чукотские сапоги из оленьего меха, — сшитые в нашем лагере за две бутылки водки. Шофер, чья машина ремонтировалась в зоне, знал, что если он механикам водку не привезет, то его машина из зоны выйдет, но через два километра напрочь остановится.

При мне было два побега: одного беглеца схватили на следующий день — он добрался до Магадана проверить, не изменяет ли ему жена, за изнасилование срок у него был двенадцать лет, за побег добавили два; другого схватили в тот же день недалеко от лагеря — ему срок даже сократили, так как тут выяснилось, что он несовершеннолетний и посажен во "взрослый" ошибке.

Решение об эвакуации заключенных было принято после того, как в начале января 2005 года в исправительном учреждении вышла из строя единственная котельная и около 300 заключенных и персонал колонии в 50-градусный мороз остались без тепла.

Поселок Талая расположен более чем в 300 километрах от Магадана. Починить вышедший из строя насос на дизельной установке котельной не удалось, возможности доставить в колонию новое оборудование не было, и руководство дальневосточного УИН приняло решение этапировать осужденных из Талой в колонии общего режима южных регионов Дальнего Востока.

Сейчас эта территория представляет собой музей под открытым небом времен Советских исправительных лагерей. Открыта для любителей индустриального туризма.

В конце 20-х годов на Колыме были открыты громадные залежи золота.
В ноябре 1931 было принято решение ЦК ВКПб о создании треста «Дальстрой» для ускоренной добычи золота. Начальником Дальстроя был назначен Берзин, бывший начальник дивизии Латышских стрелков. С 1921 года Берзин был сотрудником спецотдела ВЧК и ОГПУ. Берзин с помощниками прибыл в Магадан в начале 1932 года, на этом же пароходе прибыли первые политзаключённые. До декабря 1937, когда Берзин был снят со своего поста, под его руководством происходило интенсивное освоение Колымы. Бывшие колымские политзэки описывают этот период, как некий колымский рай. Все заключенные были расконвоированы, многие занимали ответственные посты. У многих заключённых заработки были такие, что они помогали семьям на воле. Были открыты многие десятки золотых приисков, добыча на которых быстро росла. В 1932 было добыто 500 кг. золота, то в 1937, добыча выросла до 30 тонн.
Но колымская вольница Сталину не понравилась. В декабре 1937 Берзин был отозван в Москву, арестован, обвинен в создании контрреволюционной организации и расстрелян. На его место был назначен тоже кадровый чекист Павлов, которому было поручено навести на Колыме «порядок». Расконвоирование было отменено, все заключённые были помещены в лагеря. Нормы выработки были значительно повышены, заработки резко упали. Приказом в июне 1938 года Павлов предписал задерживать заключенных на работах на золотых приисках до 16 часов. Лагерное питание был привязано к выполнению норм. Начался голод. Истощенные зэки нормы выполнить не могли, питание им еще больше урезали, начала резко расти смертность. На многих золотых приисках за год умирало до половины, а на некоторых до 70% заключённых.
В отчете о деятельности Дальстроя за 1938 год говорилось: «..из числа лагерников более 70% не выполняют нормы, около половины из этого числа выполняют нормы не более, чем на 30%». План добычи золота за 1938 был сорван.
Сталин позвонил Павлову и спросил, почему не выполнен план. Очень большая смертность - сказал Павлов. «А разве плохо, если подохнут враги народа? - спросил Сталин - не беспокойтесь, мы вам еще пришлем, сколько надо». Сталин сдержал обещание. За 1937, 1938 и 1939 годы на Колыму было этапировано от семисот до восьмисот тысяч заключённых. Почти все они погибли в золотых забоях Колымы.

С приходом Павлова началась репрессивная кампания, продолжавшаяся около года, в ходе которой были расстреляны десятки тысяч заключённых. В конце 1937 года на Колыму прибыла так называемая «московская бригада» из четырех чекистов. Руководил ею Павлов. «Московская бригада» создала дело о подпольной
троцкистской организации, которую возглавлял Берзин. Были арестованы сотни вольных и заключенных, руководивших работами на Колыме. Их судила «тройка», в которую входили Павлов, начальник управления НКВД по Дальстрою Сперанский и глава «Московской бригады» Кононович. Было рассмотрено 10,000 дел.
В подавляющем большинстве выносились смертные приговоры, которые приводились в исполнение в тюрьме НКВД Магадане.
Одновременно началось создание дел о подпольных контрреволюционных организациях в лагерях. Святослав Тимченко, корреспондент «Независимой газеты», провел несколько лет на Колыме, собирая материалы о лагерях. Бывший оперуполномоченный НКВД рассказал Тимченко, как создавались дела на лагпунктах. В лагерь приезжал выездной трибунал. Два-три офицера НКВД запирались в кабинете
оперуполномоченного (по лагерному «кума»), где хранилась картотека заключенных. Они проводили там двое-трое суток, отбирая кандидатов на расстрел. Прежде всего отбирали тех, кто был обвинен в троцкизме. Затем тех, в чьих формулярах были записи «кума», сделанные по доносам стукачей, о том, например, что этот заключенный вел антисоветские разговоры. Включали в список и тех, кто систематически выполнял нормы меньше, чем на 30%.
Отобрав кандидатов, трибунал выносил им смертные приговоры. Списки передавались лагерной администрации. Надзиратели уводили отобранных и запирали их в специальном бараке. Ночью их выводили в ближайший распадок и, поставив возле заранее вырытых траншей, расстреливали из винтовок или пулеметов. Утром на разводе зачитывался приговор, вынесенный участникам подпольной контрреволюционной организации, действовавшей на территории лагеря, которая разоблачена, арестована и приговорена к расстрелу. Зачитывались списки приговоренных и сообщалось, что приговор приведен в исполнение.
Бывший зэк Александр Чернов, рассказал Тимченко, как он стал случайным свидетелем расстрела примерно 70 заключенных рядом с лагпунктом «Нижний Штурмовой» в долине ручья Свистопляс. Колонну зэков завели в узкий каньон и пулеметчики, расположившиеся на склоне сопки, начали их расстреливать. Когда пулеметные очереди окончились, конвоиры, приведшие колонну, начали добивать раненых, сбрасывая их в отработанные
шурфы. Чернов говорил, что вода в ручье стала красной от крови.
Руководил расстрельной кампанией полковник Гаранин, начальник Севвостлага.
Так тогда назывались колымские лагеря. Гаранин, по многочисленным рассказам тех, кто его видел, был тем, кого лагерники называют «произволистом». Он сам расстреливал заключенных - за невыполнение норм, за просьбу перевести на работу по специальности, за то, что плохо стоишь в строю или не слишком энергично катишь тачку. Он был всегда пьян, и когда он приезжал с инспекцией на лагпункт, вся зона дрожала от страха, так как, придравшись, он мог застрелить на глазах у всех и простого зэка, и бригадира, и даже отдать приказ о немедленном аресте начальника лагеря за невыполнение плана. Гаранин подписывал приказы о расстрелах, выносившиеся трибуналами, и был, таким образом, ответственен за уничтожение десятков тысяч колымских заключенных.
Основная масса расстрелов происходила в специально созданном для этого лагере уничтожения, который был назван «Серпантинкой», так как дорога к нему вилась спиралью по сопкам. Сохранилось два свидетельства тех, кто был привезен на Серпантинку и чудом выжил. Одним из них был Михаил Выгон. Он рассказал Тимченко что он увидел в этом лагере.
Барак, в который он попал, был переполнен. Люди лежали под нарами, сидели на них, стояли в проходе. Когда кто-то умирал, то тело продолжало стоять среди живых, поскольку ему некуда было упасть. Покойников забирали утром, когда в бараке устраивали "проветривание". Зэков выводили сначала в дощатый загон, где можно было справить нужду, потом в другой загон, где каждому прямо из полевой кухни выдавалось по миске баланды (это был дневной рацион). После этого начинался обычный день: кого-то вызывали на короткий допрос, других партиями по 10-15 человек уводили на расстрел. Сквозь щели в бараке был виден задний дворик, в который вводили очередную группу приговоренных. Слышались выстрелы. В этот момент добавляли обороты двум тракторным двигателям, которые начинали реветь, заглушая выстрелы.
Михаилу Выгону страшно повезло. На следующий день после того, как он попал на Серпантинку, расстрелы прекратились. Через несколько дней по лагерю прошел слух, что полковник Гаранин арестован. А вскоре стало известно, что арестован и нарком внутренних дел Ежов, по приказу которого проводилась расстрельная кампания в лагерях.
Сохранился и более подробный рассказ заключенного Ильи Таратина, который пробыл на Серпантинке несколько дней в ожидании расстрела и также дожил до того дня, когда был арестован Гаранин.
Его воспоминания опубликованы в одном из выпусков Магаданского краеведческого музея в 1992 году.
Вот, что рассказал Таратин: «В бараке, куда нас привели, находилось человек сто. И нас, еще сорок человек, закрыли сюда тоже. Меня поразила мертвая тишина. Люди лежали на нарах в какой-то странной задумчивости.
Причина вскоре выяснилась: из этой камеры не было возврата, из нее брали людей только на расстрел. На парах лежали живые трупы. Где-то далеко послышался шум трактора. Заключенные соскочили с нар и прильнули к щелям в стенах. Стал смотреть в щель и я, сдерживая дыхание. Вижу, как с горы спустился гусеничный трактор с санями, на которых стоял большой короб. Подъехал к бараку. Казалось, ничего страшного для нас нет. Но заключенные молча и неотрывно продолжали смотреть во двор тюрьмы. Наступила ночь. Тюрьма ярко осветилась прожекторами. Из палатки вышли пятеро и идут к нашей камере. Трое в форме, в красных фуражках, с автоматами, двое — в гражданской одежде. Во рту у меня сразу пересохло, ноги стали ватными, нет сил ни двигаться, ни говорить.
Со скрежетом открылась металлическая дверь. Входят и вызывают пять человек. Все вызванные молча и медленно идут к выходу, идут навстречу смерти. Я смотрю в щель, вижу: заключенных завели в палатку, затем оттуда по одному стали вводить в кабинет начальника, рядом с палаткой. Человек только переступит порог, как раздается глухой выстрел. Стреляют, видимо, неожиданно, в затылок.
Через минуту палачи возвращаются обратно в палатку, берут второго, третьего, четвертого, пятого. Староста нам рассказал, что в палатке надевают наручники, в рот заталкивают кляп, чтобы человек не мог кричать, потом зачитывают приговор — решение колымской «тройки» НКВД — и ведут в кабинет начальника, специально
приспособленный для исполнения приговора.
Вскоре металлическая дверь барака снова заскрежетала. Вызвали еще пятерых. Тех, кто не могли идти, до палатки волокли по земле. В ту жуткую ночь попрощались с жизнью семьдесят человек.
Опять заработал трактор, послышался лязг гусениц. Я снова припал к щели. Видел, как трактор поднимается все выше и выше на освещенную утренней зарей гору, увозя в своем страшном коробе трупы расстрелянных.
Куда их теперь? — ни к кому не обращаясь, спросил я. — На склоне ущелья есть большая яма,— глухо ответил кто-то. — В нее и сваливают.
Ночь. Трактор опять у тюрьмы. Работает мотор. Вижу, как идут к нашей камере.
Вызывают пять человек и уводят. Сначала — в палатку, а потом — в кабинет начальника.
Точно так же, как и в прошлую ночь. Увели тридцать человек.
Вдруг среди ночи открылись тюремные ворота. В освещенный прожекторами двор заехали два грузовика с заключенными. Под охраной надзирателей их быстро разгрузили и заставили лечь на землю. Начальник посмотрел на вышку, поднял руку. С вышки на них направили пулеметы. Стали поднимать по пять человек и уводить в палатку. К утру расстреляли всех.
Монотонно работает мотор трактора. Скоро придут за очередными жертвами...
К воротам тюрьмы подкатила черная легковая машина. Из палатки выскочил начальник тюрьмы, за ним еще кто-то. Оба направились к воротам. Через пару минут во двор тюрьмы вошли двое мужчин и женщина. Один мужчина в форме НКВД, другой в штатской одежде. Пробыв у начальника тюрьмы с полчаса, они уехали.
Всю ночь мы не спали, смотрели в щели. Но за нами никто не приходил.
Не пришли и на четвертую, и на пятую ночь. Больше не расстреливали. Произошла какая-то перемена. Но, какая, об этом никто не знал.
Через несколько дней меня с группой заключенных привели в пересыльный пункт. Здесь мы услышали потрясающую новость: из Москвы приезжал член правительства с заданием арестовать начальника УСВИТЛа Гаранина, который руководил расстрелами на Колыме. Гаранин арестован, увезен в Магадан. Убрали и наркома НКВД Ежова. Так вот почему прекратились расстрелы!»
В мае 1945 года лагерь на Серпантинке был уничтожен. Бараки взорваны, а затем бульдозерами все сравняли с землей. А в июне 1991 года, стараниями бывших заключенных, на территории уничтоженной Серпантинки был поставлен памятник.
Те, кто изучали историю колымских лагерей, сходятся на том, что на Серпантинке было уничтожено 30-35 тысяч заключённых. В Магадане 10-15 тысяч. Еще от 20 до 30 тысяч было расстреляно на примерно трёхстах колымских лагпунктах.
Таким образом, в ходе расстрелов, получивших название «Гаранинских», продолжавшихся год, в Колымских лагерях было уничтожено от 60 до 80 тысяч заключенных.

Что мы знаем о Колыме, кроме фразы «… нет, уж лучше вы к нам», рассказов Шаламова и колымских лагерях? В последние годы снимается много телевизионных сериалов о золоте, о северных землях. Но то, что происходит и с золотом, и с Колымой, и с людьми, которые там живут, - не может прийти в голову ни одному из сценаристов. Фантазии не хватит. Государство по части фантазий и их воплощения в жизнь переплюнуло всех драматургов и писателей вместе взятых.

462,5 тыс. кв. км занимает территория Магаданской области, образованной 4 декабря 1953 года. Колыму называют «золотым сердцем России», - золота там, действительно, полно повсюду. Но парадокс в том, что при всем своём богатстве, сегодняшняя Колыма – это страшная нищета, постоянная борьба людей за выживание и полное отсутствие интереса со стороны государства.

Сами колымчане политику государства по отношению к себе называют геноцидом. Вот что о сегодняшней Колыме СП рассказал человек, который прожил там всю жизнь, - Виктор Зозуля. Самый что ни на есть колымчанин.

СП: - Сколько посёлков осталось на Колыме?

- Из 32-х - 28 уже не существует. Хотя на карте магаданской области до сих пор числятся посёлки, которых давно нет. Каждый год один за другим их стирают с лица земли. Не знаю, кем это было придумано. Но было выделено огромное количество денег администрации магаданского края, много техники, для того, чтобы бульдозеры шли по трассе и сносили посёлки. Вдоль трассы сейчас вы не найдёте не только ни одного посёлка, - там ни одной постройки нет, напоминающей о их существовании. Всё сломали, вывезли. Людей заставили выехать. Выжили людей.

У нас бывали комиссии из Москвы, и из Америки приезжали какие-то делегации. Они проехали по трассе, увидели - разруха, в каждом полуразрушенном посёлке жило по нескольку семей, иногда по нескольку сотен людей. «Большие люди» были в шоке. Как только они уехали, было приказано эти посёлки ликвидировать. Навели «красоту». Вдоль трассы теперь только тайга, сопки. Ни одной живой души, ни одного барака. Всё гладенько. Все посёлки похерили.

Но еще до поселков власти разрушили заводы. У нас в Ягодном находился ремонтно-механический завод, который делал оборудование для геологов: бурстанки, бульдозера. Завод закрыли. На его базе открыли компанию «Майская», - она существует до сих пор. (Частная московская компания, занимается добычей золота). Был завод строительных материалов, пивобезалкогольный комбинат,- включал в себя мясомолочный комбинат и хлебопекарню. Все эти заводы обеспечивали большое количество населения работой. Теперь ничего нет, - сначала заводы были «законсервированы», а потом их просто сдали на металлолом. Всё. Ничего нет. Вот поэтому людей на Колыме нет: негде работать. Добыча золота, - ничего другого у нас больше нет.

СП: - Что представляют из себя старательские артели сегодня?

- Раньше в каждом поселке был так называемый ГОК. От него работали артели, они все подчинялись ГОКу. Вот сейчас в Сусумане (город в 100км. от Ягодного) ещё остался ГОК, а в Ягодном его развалили. Система такая: у кого-то появился стартовый капитал. Этот человек выкупает земли, закупает технику и начинает мыть золото. И это золото якобы отправляется в Магадан на аффинажный завод. Но на самом деле до Магадана и пятидесяти процентов добытого на Колыме золота не доходит.

СП: - Куда же оно девается?

- Остальное золото уходит в Ингушетию. Идёт на вывоз.

СП: - Расскажите о «хищниках». Кто они и как вообще работает сейчас старатель на Колыме.

- Хищник – это человек, который без документов добывает золото. Если «хищник» намыл золота, а надо понимать, что такое «мыть» золото: это - ледяная вода, в которой ты сидишь всё светлое время суток. И если сегодня тебе удалось хоть сколько-то грамм намыть, - хорошо. Иногда впустую сутками промываешь лотком породу, и ничего нет. Так вот, к хищнику обычно приезжают ингушт с местным милиционером и отбирают золото. Хищнику ничего не остаётся, кроме как отдать намытое золото. Или – пуля в лоб. И с бригадирами старательских артелей часто происходит одна и та же история: во время сезона к бригадиру приезжают кавказские ребята. Говорят, что он должен отстёгивать какую-то часть золота им, чтобы бригаду «не трогали». Если бригадир отказывается – он пропадает, а весной труп или находят под талым снегом, или нет.

СП: - В восьмидесятые годы было так же много приезжих с Кавказа?

- Нет. После «перестройки» добыча золота стала более доступна, здесь уже государство ничего не контролировало. Сейчас у нас во всём районе четыре хороших артели. Майская, Полевая, на Штурмовом артель Рудниченко, и Кривбас. Этими артелями руководят местные, которые росли на этой земле, сами работали мониторщиками, сейчас они стали руководителями этих артелей. Они работают напрямую с аффинажным Магаданским заводом. Все остальные артели держат ингуши и работают на себя. Они как поселились в девяностых, так тут и живут. Местные вначале пытались их выпроводить. В основном из-за их хамского поведения. Ну, а потом – они пришли с большими деньгами, никакая милиция не поможет тебе, если ингуш хочет твоё золото. Часть золота ингуши сдают на аффинажку государству, но очень маленький процент – для отвода глаз. Остальное золото уходит на материк, и в Ингушетию.

СП: - Как же они вывозят такое количество золота?

- Просто. В аэропорту «Сокол» оборудование стоит старое. И работает детектор на металл, на оружие. На золото он не срабатывает. Если кого-то и удаётся «взять», - то это либо по наколке, либо по поведению вычисляют, если человек себя выдаст сам. А в основном – «вези не хочу», как говорится.

СП: - Хищникам выгоднее сдавать золото ингушам или государству?

- Конечно, государству. Но «хищник» по определению государству золото сдать не может: он же без документов его мыл, его просто повяжут и посадят. Поэтому он вынужден сдать его ингушам. Ингуши, пользуясь этим, дают вдвое меньшую цену за грамм золота.

СП: - Так не проще ли человеку получить разрешение и не заниматься «хищничеством», ведь в итоге это для него не выгодно во всех отношениях?

- Проще. Но для того, чтобы получить разрешение, нужно найти машину, съездить в Сусуман сто километров туда, и сто обратно. И потом ездить туда раз в месяц, золото сдавать и продлевать разрешение. Далеко не у всех есть свои машины для таких разъездов. А на автобусе – как ты поедешь с золотом? Можешь просто получить по голове.

СП: - То есть, мужчины в основном занимаются тем, что моют золото?

- И женщины тоже в основном моют золото. И зимой, и летом. В любую погоду. Работы нет, пенсии ещё нет, а жить надо.

СП: - Допустим, человек за день намыл какое-то количество золота. Откуда те же ингуши, которые их обирают, знают, куда им ехать?

- Если взять Бурхалу (посёлок рядом с Ягодным –СП), - там один хороший полигон. И все моют золото там, на этом полигоне. А участки на полигоне выкуплены уже ингушами. И тогда они пускают людей на собственные участки, выкупленные под разработку золота. И старатель сдаёт золото ему, без всяких рисков для жизни. Но в два раза дешевле, чем если бы он сдал его на государству. Есть много участков, где владелец вообще не работает: просто скупает у людей золото. Никаких затрат: ни солярку закупать не надо, ни оборудование. Так выгоднее. Ничего не делать и получать золото. Потом на аффинажку сдавать его по двойной цене. Прямой навар.

СП: - А если человек моет золото не на частной территории, а просто на вольной земле?

- Если его поймают на «вольной» земле, то ему «скрутят ласты» и посадят его. На неразработанных участках вообще запрещена добыча золота. По закону на такой земле за 3 грамма 5 лет дают.

СП: - И всё-таки, по большей части кто владеет приисками?

- По большей части разработки принадлежат людям из Ингушетии. Есть у нас два участка, которыми руководят местные. Но дело в том, что всё очень зависит от руководства. Вот в Кривбасе порядок жесткий. По территории просто так никто не ходит, все должны бегать. Машины, чтобы пыль не поднимать, ездят только на первой скорости. У него два футбольных поля, покрытие он привёз из Бельгии. С одной стороны, это хорошо: человек поднимает спорт. Но отношение к людям, которые в артели трудятся,– аховое. Но люди работают, деться им некуда. Вольного приноса не дают. В этом году в магаданской думе что-то решали, чтобы дать вольный принос, как это было в советское время. Вольный принос – это приёмная касса прямо в посёлке. Ты сдаёшь золото, тебе выплачиваются деньги. И тебе хорошо, и государство напрямую золото получает. Но в итоге по этому вопросу решения никакого не принято до сих пор. Видимо. это не выгодно кому-то, кто может такое решение принять. Всё в частных руках, значит, с этого кто-то большие деньги имеет, мимо государственного кармана их может носить. А здесь – старатель напрямую с государством работать будет. Ну, и если узаконить вольный принос, то никто в артели работать не пойдёт. Человек сам себе хозяин. Сколько заработал – столько получил. Да ведь весь этот бардак начался в девяностых. Развалили всё, что только было возможно.

СП: - Хорошо, сейчас это время прошло. Колыма существует как отдельная планета, - оторванная от «материка» и законов «материка». Ясно, что золото не может быть не прибыльным. Золота там очень много. Почему же тогда такое запустение? Неважно, кто там: ингуши, или русские. Производство же может быть налажено? В чём же дело? Почему ничего не меняется с тех самых девяностых?

- Потому что с началом развала огромное количество людей уехало. Сейчас завозят украинцев, молдован, узбеков. Они приезжают на сезон, помыть золото, что-то заработать. В прошлом году компания «Майская» заключила договор с Китаем и наняла на работу 36 китайских специалистов, - техника-то, в основном, китайская. Руководство компании решило, что китайцы и должны эту технику обслуживать лучше, чем русские. Но на деле всё превратилось просто в анекдот. Китайский специалист приходит в столовую, берёт двойную пайку, кушает и прячется в цеху, - спит. Работать ему незачем: его кормят, по договору он получает деньги. За него работает местный техник. И вот весь опыт работы с китайскими товарищами…

Рядом с Ягодным всё ещё выживает Бурхала. Это был красивейший колымский посёлок. Большой, со своей инфраструктурой. Там находился Бурхалинский ГОК. Ягоднинский район очень богат золотом (Бурхала относится к Ягоднинскому району – СП). Артелей на Бурхале было семь. С начала девяностых они исчезли. Все местные сейчас ходят с лотками. Женщины ходят на полигоны. Зимой и летом. Больше никакого дохода нет. Цены на золото зависят от времени года. В начале года было 480 рублей за грамм, потом цена поднялась до 560, сейчас – цена ещё выше. Потому, что зимой добывать золото тяжелее. Для этого нужно жечь землю, греть воду. Адский труд.

СП: Т.е можно сказать, что вся Колыма живёт на «подножном корме». Зимой – охота и рыбалка, летом собирание ягод, грибов, и добыча золота?

- Да, только так люди и выживают. Цены на Колыме – даже не такие, как в Магадане. В три-четыре раза выше, чем на материке. На всё: на технику, на одежду, на продукты питания. Вот ситуация с рыбой: кажется, у нас её – ловить не переловить. Но везде, на всех участках стоят «свои бригады». Тебя если и пустят порыбачить, то на такой участок, где ты за сутки пять-шесть рыбин, может, и поймаешь. Бригады же снимают тонны рыбы. Тоже работают под началом какого-то частника. Замораживают её. Или у вольных рыбаков принимаю ту же кету по 20 рублей за килограмм, а зимой её продают по 200 рублей за кило рыбы и 800-1000рублей за килограмм кетовой икры. Наши предприниматели никем не контролируются. Они какую хотят цену завернуть, такую и завернут. А людям деваться некуда: им больше купить еду негде. Вот и покупают по этим бешеным ценам. Окорочка куриные у нас по 300 рублей, яйца по 180 десяток, молоко – 70-80рублей за литр. В большинстве население у нас среднего и преклонного возраста. Вот, пенсионерка которая получает 8 тысяч рублей в месяц, не может себе позволить купить «золотой» окорочёк.

СП: - Какой доход в среднем в месяц получает человек, который работает на Колыме?

- Около 25-ти тысяч в месяц, если он моет золото каждый день.

СП: - Что на самом деле меняется на Колыме?

- Ничего не меняется. По телевизору всё очень красиво. А мы стараемся даже не смотреть программы новостей, - душу наизнанку выворачивает, обидно. Например, ЖКХ. Мы платим за электричество, за холодную и горячую воду, за уборку подъездов, которой нет, за отопление, - за всё в месяц при пенсии в восемь тысяч рублей, 4 тысячи - квартплата. Хотя воды горячей у нас не бывает, а оплачивать обязаны. То же с отоплением, и с уборкой. А люди, которые работают в ЖКХ, сами сидят без зарплаты месяцами. Так что, какие уж там программы правительство проводит, - я не знаю.

СП: - В чём заключается разница между Магаданом и «трассой»?

- Я так понимаю: все деньги туда стекаются с Колымы, и те, что сверху спускаются, дальше Магадана не идут. Золотое сердце Колымы его называют. Так оно и есть.

СП: - Государство как-то помогает тем, кто выжил в лагерях и остался жить на Колыме?

- Государство им платит 8 тысяч рублей в месяц.

СП: -Колыма занимает огромную территорию России. Сколько людей осталось на Колыме?

– Раньше на три километра жил один человек. Сейчас хорошо, если один на триста остался. А то и меньше. На бумаге и по телевизору государство участвует в нашей жизни. А на самом деле – ничего здесь никто не делает. Никому ничего не нужно. На материке своя жизнь, у нас - своя. Лучше бы Колыму отдали кому-нибудь. Может, жили бы по-человечески. Выживаем как можем. Да что там говорить… Превращают Колыму в мёртвую зону. Такое ощущение, что делается это целенаправленно. Это геноцид собственного народа...

Справка СП:

СССР занимал второе место в мире, добывая почти 300 тонн золота в год. На сегодняшний день в стране разведано около 6 тыс. месторождений золота. Наибольшие объемы добычи дает Красноярский край - свыше 30 тонн (84% обеспечивает ЗАО Полюс). За ним следует Магаданская область (месторождения Омолон, Кубака, Наталка) с объемом добычи 23 тонны. Здесь традиционно добывается четверть российского золота (и 60% серебра)

Виктор Зазуля:

Отец Виктора родился и вырос в Калинине, - посёлок в Магаданской области, который всё ещё существует на карте, но лет двадцать, как его сравняли с землёй. После войны попал в лагерь как враг народа за то, что на складе украл кусок мыла. Мама – из Челябинска. Во время войны работала на танковом заводе. Шила чехлы на сиденья танков. Обуви не было, - набрала на заводе обрезков «обшивки» и смастерила себе тапочки. И тоже по 58-й статье, как враг народа, попала на Колыму. Сидели родители в разных зонах, потом встретились. Мама забеременела, В. Зозуля родился на Ильгене (посёлок в Магаданской области – СП), в женской зоне. После мать выпустили «на поселение» в посёлок Усть-Таскан.

- Мне было девять месяцев, когда отец освободился, и родители переехали в посёлок Ягодное. И с тех пор я прожил в Ягодном 55 лет (посёлок в 520 км.от Магадана по трассе Магадан-Якутск – СП). Почти все, кто жили на Колыме – бывшие заключённые, или дети бывших заключённых. Прижились, нашли работу и остались в колымских посёлках. Считают себя колымчанами. Потому, что тогда (после 53-го года) было сложно выбраться с Колымы на материк (Россия за пределами Колымы, в т.ч. \"материком\" считается и Магадан – СП). У моих родителей тоже не было возможности уехать. Да и я никогда не хотел уезжать, Колыма - моя Родина. Если оттуда всех выживут, я всё равно останусь.

У заброшенной колонии в поселке «Талая», что на Колыме, богатое прошлое. В ней сидели известный диссидент Амальрик и знаменитый вор в законе Япончик. Первый испытал на себе ужасы карцера, второму пришлось отстаивать свой авторитет. В 2005-ом лагерь пережил смерть. В 50-градусный мороз в котельной сломался насос и 300 зеков перебросили в другие тюрьмы. Сейчас колония напоминает вымершее место, окруженное заснеженными сопками и скованная мерзлотой Колымы.

01. Колония №3 находится в 300 километрах от Магадана. Дорога ухабистая и противная. Тяжело даже на КАМАЗе, пешком, да еще и зимой - почти нереально. Любая тюрьма - маленький город. В нем есть начальники и шестерки, привилегированные и обиженные, в нем живут повара, швейные мастера и механики. От других городов тюрьму отличает отсутствие женщин и внешняя изолированность. Забором, колючей проволокой и горами. А еще время в нем замирает и тянется мучительно медленно.

02. В штрафном изоляторе невольно представляешь себя на месте узников колонии и чувствуешь страх. Узкие коридоры давят, холодные стены вызывают насморк, а маленькие камеры рождают клаустрофобию.

03. В ШИЗО забрасывали на 15 суток тех, кто отлынивал от работы или пьянел от водки или ацетона. Камеру от коридора отделяла толстенная железная дверь с предусмотрительно защищенным глазком. На табличке записывалось, насколько зека упекли в карцер и сколько ему осталось:

04. В зимние морозы в одиночках с разбитыми окнами наверняка приходилось несладко. Зеки делали зарядку, терли руки, ютились у батареи. Кормили в карцере фигово, особенно в советские годы. Хлеб, соль и немного кипятка.

05. В тюремном туалете, как вы понимаете, не уединишься:

06. Брошенные бараки, цеха, подсобки и мастерские - напоминают чистилище. Оказаться здесь на годы - врагу не пожелаешь. Хотя, наверное, в большинстве своем заключенные этого заслужили. На зону попадали насильники, грабители и убийцы.

07. Вид колонии в стиле Google Maps:

08. Раньше преступники в телогрейках и ушанках чистили заснеженную территорию зоны под надзором конвоира. Сегодня дома, отрезанные от большой земли, пришли в запустение.

09. Несколько раз запутался в валяющейся на земле проволоке:

11. Административное здание:

13. Почему-то вспомнился анекдот, давным-давно рассказанный прожженным работником тюрем:

– Иностранцы, прилетевшие в Советский Союз, спрашивают у партийных работников: «У вас в стране тюрьмы есть?» «Нет, – отвечают те, – у нас только пионерлагеря, поехали, покажем». Приезжают значит в такой «лагерь», видят – «детки» на построении стоят, лысые, хмурые и злые. «Вам сколько лет?» – глядя на них, удивляются иностранцы. «Семь», – признается один. «Десять», – поддерживает другой. «Двенадцать», – говорит третий. «А почему так мало?» «А в СССР больше 15 не дают!»

16. В колонии Талая был свой мебельный цех и автомастерская. Осужденные частенько обеспечивали нужды сотрудников ИК и людей с воли. За это им давали водку и продукты. «Тюремная работа всегда в почете была, потому что зеки канительные, делают качественно» - сказал мне однажды один челябинский преступник.

Не знаю, как раньше, но сегодня зеки часто идут на производство исключительно за дополнительные свиданки, хорошие рекомендации от тюремного начальства и возможность УДО.

17. Среди горы хлама нашелся примечательный экспонат. Учебник математики за 5 класс. Интересно, как он тут оказался?

18. Последние газеты датируются 2005 годом. Предположительно тогда остановилась котельная. Без тепла остались 300 заключенных и персонал колонии. При морозе в минут 50 градусов. Всех эвакуировали и перебросили в другие лагеря. Логистика обошлась в миллион рублей.

20. В распределителе зеки получали задания на работу:

22. Самый странный балкон, который я видел в своей жизни. Непонятно, кто его сделал, а главное зачем?

23. Гаражные помещения автомастерской. Если вольные водители не подогревали осужденных, то их грузовики долго не ездили.

24. Котельная:

26. На Колыме сидел известный вор в законе Вячеслав Иваньков, он же Япончик. Говорят, в тюрьме ему ни раз приходилось доказывать свой авторитет. Говорят, его даже бил сокамерник. Правда, Япончик вышел победителем, а сокамерник отправился в изолятор с ножницами в спине. А, освободившись, и вовсе отправился на тот свет.

27. Колония расположена неподалеку от санатория «Талая», который построили зеки. Никто из отдыхающих был не рад опасному соседству. Мало ли! Вдруг, кто из рецидивистов и жуликов сбежит и нападет?

28. В России от тюрьмы и сумы не зарекаются, но у меня нет знакомых в чьей жизни были вынесение приговора и последующие годы «анабиоза». Я не знаю, что чувствуют люди, оказавшееся здесь на Колыме. С пониманием, что десять лет им придется мотать срок среди холода, гор и озлобленных зеков. Где каждый день кастинг. Исправляются они или нет.

Заброшенная колония похожа на ледяной ад. Холодный, обветшалый и безжизненный. Хватает полчаса и начинаешь мечтать об одном - унести ноги подальше и никогда не возвращаться.